Чаще всего западофобы, к примеру, мечтают, чтобы противника и его близких изнасиловали и иногда говорят о том, что сами бы приняли в изнасиловании непосредственное участие, хотя одновременно называют всех противников пидорами, лесбиянками и проститутками. Но как же это возможно, чтобы гей занимались сексом с лесбиянками, пусть и за деньги? Тут ведь или гомо, или гетеро? И проституцию с бесплатным развратом путают. Что это значит?
А западофилы чаще интересуются, не хотят ли оппоненты заняться сексом с полюбившимся им политиком и одновременно подозревают их в импотенции. Где логика?
Это, конечно, лучше насилия, вероятно, но тоже выглядит дико.
Что у них всех с головой, а психологи?
Столько сделала сканов с подобных комментариев тут на фейсбуке, даже больше, чем в жж.
Мне-то лично по большому счёту пофиг все эти интернетности, но любопытно немного узнать о причине. Говорят вот люди о государстве, идеологии и вдруг начинают кричать про письки.
Это я про русскоязычных, а вот в других языках кроме секса чаще негативно упоминают Бога и дерьмо.
Если б одна нация такая была, то можно было бы оправдать её геноцид, наверное, но таковы все люди, поэтому мне как-то мизантропно последнее время.
Но ведь не только в разговорах о политике сексуально ругаются, даже без мата часто в последнее время, когда мат запретили, а вообще в споре на любую тему от искусства до кулинарии прибегают к сексуальному дискурсу как к подходящему инструменту. Особенно забавно звучит слегка изменённый мат и призывы к изнасилованиям оппонентов, их родителей и детей в устах защитников традиционной морали.
Хотя меня развлекают такие парадоксы все меньше.
Не ругаюсь не потому, что обиделась, а потому что становится очевидным, что на самом деле человека интересует совсем не предмет разговора, а его собственное сексуальное наслаждение, пусть и не в виде действия, а в форме слов.
А мне-то что его жалкенькая гекуба?
Journal information